КУСЕВИЦКИЙ Сергей Александрович (14.7.1874, Вышний Волочёк, Тверской губ. — 4.6.1951, Бостон) — дирижер, контрабасист, музыкальный деятель. Отец, мелкий ремесленник, передал свою любовь к музыке четырем сыновьям. Овладев трубой, Сергей вместе с братьями, игравшими на разных инструментах, выступал на свадьбах и балах, летом — на ярмарках и в городском саду.
Стремление к серьезным занятием музыкой привело его осенью 1891 в Музыкально-драматическое училище Московского филармонического общества, которое он блестяще окончил в 1894 по классу контрабаса у профессора Й.Рамбаусека и был приглашен на работу в оркестр Большого театра.
В 1896 на выставке в Нижнем Новгороде Кусевицкий дал свой первый сольный концерт, поразив слушателей виртуозной игрой. После шести лет работы в Большом театре стал концертмейстером группы контрабасов, а в 1902 ему было присвоено звание солиста императорских театров. Все это время Кусевицкий много выступал и как солист-инструменталист. О степени его популярности свидетельствуют приглашения принять участие в концертах Шаляпина, Рахманинова, Збруевой, сестер Кристман. И где бы он ни выступал — будь-то турне по России или концерты в Праге, Дрездене, Берлине или Лондоне — всюду его выступления вызывали фурор и сенсацию, заставляя вспомнить о феноменальных виртуозах прошлого — Д.Драгонетти и Д.Боттезини. Кусевицкий исполнял не только виртуозный контрабасовый репертуар, но также сам сочинял и делал множество переложений различных пьес и даже концертов — Генделя, Моцарта, Сен-Санса.
Известный русский критик В.Коломийцов писал:
«Кто никогда не слыхал его игры на контрабасе, тот не может себе и представить, какие нежные и легкокрылые звуки извлекает он из столь мало, казалось бы, благодарного инструмента, обыкновенно служащего лишь массивным фундаментом оркестрового ансамбля. Только очень немногие виолончелисты и скрипачи обладают такой красотой тона и так мастерски владеют своими четырьмя струнами».
Работа в Большом театре крайне затрудняла Кусевицкий и поэтому, когда условия его жизни изменились (он женился на студентке-пианистке Филармонического училища Н.Ушковой, совладелице крупной чаеторговой фирмы), артист ушел из оркестра.
Осенью 1905, выступив в защиту артистов оркестра, он писал: «Мертвящий дух полицейского бюрократизма, проникший в ту область, где, казалось, ему не должно было быть места, в область чистого искусства, обратила артистов в ремесленников, а интеллектуальную работу в подневольный труд рабов». Письмо это, опубликованное в «Русской музыкальной газете», вызвало большой общественный резонанс и вынудило дирекцию театров принять меры по улучшению материального положения артистов оркестра Большого театра.
В 1905 молодые супруги жили в Берлине. Кусевицкий продолжал выступать как контрабасист; исполнение виолончельного концерта Сен-Санса в Германии (1905), выступления с А.Гольденвейзером в Берлине и Лейпциге (1906), с Н.Метнером и А.Казадезюсом в Берлине (1907). Однако пытливого, ищущего музыканта все менее удовлетворяла концертная деятельность контрабасиста-виртуоза; как художник он давно «вырос» из скудного репертуара; его все больше начало увлекать дирижирование. Со студенческим оркестром берлинской Высшей музыкальной школы он изучал классический репертуар, посещал концерты, пользовался советами известных дирижеров К. Мука, Ф.Вейнгартнера, О.Фрида, В.Фуртвенглера, А.Никиша.
23.1.1908 состоялся дирижерский дебют Кусевицкий с оркестром Берлинской филармонии, после чего он выступил также в Вене и Лондоне. Первые успехи окрылили молодого дирижера, и супруги окончательно решили посвятить свою жизнь кумиру музыки. Значительная часть большого состояния Ушковых с согласия отца — мецената-миллионера — была направлена на музыкально-просветительные цели в России. На этом поприще, помимо художественных, проявились незаурядные организаторские и административные способности Кусевицкого, основавшего новое «Российское музыкальное издательство» (1909), создавшего превосходный оркестр (1909), организовавшего многочисленные гастрольные поездки по городам России. Основная задача, которую ставило новое нотное издательство, — популяризация творчества молодых русских композиторов, По инициативе Кусевицкого здесь впервые были опубликованы многие сочинения А.Скрябина, И.Стравинского («Петрушка», «Весна священная»), Н.Метнера, С.Прокофьева, С.Рахманинова, Г.Катуара и мн. др.
В уставе нового оркестра К. стремился отразить свое понимание организации творческого процесса артистов оркестра. Определялись обязанности дирекции и музыкантов, предусматривалось участие артистов оркестра в половинной сумме доходов, постоянное жалование, выплата пенсии и денежных пособий. В оркестровый коллектив из 75 музыкантов Кусевицкому удалось привлечь значительные художественные силы Москвы. Оркестр Кусевицкого вскоре стал одним из лучших коллективов России. Он отличался сыгранностью, творческой активностью и большой художественной отдачей. С ним не раз выступали самые выдающиеся исполнители того времени. Это пианисты — Рахманинов, А.Скрябин, А.Рубинштейн, А.Боровский, Н.Метнер, Н.Орлов, К-Игумнов, И.Добровейн, Л.Годовский, А.Гольденвейзер, скрипачи — Ф.Крейслер, М.Поля-кин, М.Эльман, Е.Цимбалист, Д.Крейн, ЛЦейт-лин, А.Марто, певцы — А.Нежданова, Н.Обухова, Л.Собинов, Ф.Шаляпин. С окрестром выступал К-Дебюсси, позднее — и зарубежные дирижеры А.Никиш, В.Менгельберг, Ф.Вейн-гартнер, Ф.Мотль, О.Фрид. «Концерты Кусевицкого» — и само дело, и его размах — все это было ново и непривычно для России. Помимо 12 абонементных концертов в сезон как в Москве, так и в Петербурге, оркестр давал камерные и утренние концерты (по общедоступным ценам — для рабочих, служащих и студентов). И хотя содержание оркестра приносило убытки (за первые 5 лет — более 520 тыс.руб.), Кусевицкому и Ушкову важны были результаты. А они были велики — в Москве и Петербурге были исполнены циклы симфонических концертов из произведений Баха и Бетховена, Чайковского и Скрябина; гастроли по городам Поволжья (1910, 1912, 1 914), по Югу России (1913) знакомили слушателей не только с классикой, но и с новинками симфонической литературы.
Одна из характерных черт творческого облика Кусевицкого — обостренное чувство современности, постоянное расширение репертуарных горизонтов. Во многом именно он способствовал успеху произведений Скрябина, с которым ряд лет был в творческой дружбе. «Поэму экстаза» и Первую симфонию он исполнял в Лондоне (1909) и Берлине (1910), а в России был признан лучшим исполнителем творчества Скрябина. Кульминацией их совместной деятельности явилась премьера «Прометея» (1911). Кусевицкий был также первым исполнителем Второй симфонии Р.Глиэра (1908), поэмы «Аластор» Н.Мясковского (1914). Своей широкой концертной и издательской деятельностью Кусевицкий прокладывал дорогу признанию Стравинского и Прокофьева (в 1914 состоялись премьеры «Весны священной» Стравинского и Первого фортепианного концерта Прокофьева, солист — автор).
После октябрьского переворота Кусевицкий лишился почти всего — были национализированы и экспроприированы его издательство, симфонический оркестр, художественные коллекции, миллионное состояние. И все же, мечтая о будущем России, артист в условиях хаоса и разрухи продолжал стремиться к творческой созидательной работе. Находясь в плену заманчивых лозунгов «искусство в массы», созвучных и его идеалам просветительства, он участвовал в многочисленных «народных концертах» для пролетарской аудитории, учащихся, военнослужащих. Являясь видной фигурой музыкального мира, Кусевицкий наряду с Метнером, Неждановой, Гольденвейзером, Ю.Энгелем участвовал в работе художественного совета при концертном подотделе музыкального отдела Наркомпроса. Входя в различные организационные комиссии, он был одним из инициаторов многих культурно-просветительных начинаний (в том числе по проведению реформы музыкального образования, по авторскому праву, по организации государственного нотного издательства, созданию Государственного симфонического оркестра и др.). Он возглавлял оркестр Московского профсоюза музыкантов, созданный из оставшихся артистов его бывшего оркестра, а затем был направлен в Петроград возглавить Государственный (быв. Придворный) симфонический оркестр и бывшую Мариинскую оперу.
Свой отъезд за рубеж в 1920 К. мотивировал желанием наладить работу зарубежного филиала своего издательства. К тому же необходимо было вести дела и управлять капиталом семьи Ушковых-Кусевицких, оставшимся в зарубежных банках. Устроив дела в Берлине, Кусевицкий вернулся к активному творчеству. В 1921 в Париже он вновь создал оркестр, общество «Симфонические концерты Кусевицкого», продолжил издательскую деятельность. В «Grand-Орerа» начались ежегодные весенние циклы концертов дирижера. Он исполнял русскую классическую музыку, произведения современных композиторов России и Франции. Впервые в «Концертах Кусевицкого» прозвучали в оркестровке М.Равеля «Картинки с выставки» М.Мусоргского, «Сарабанда и танец» Дебюсси; с именем дирижера связаны премьеры произведений А.Онеггера «Пасифик 231» (1924), Стравинского — Фортепианный концерт (1924). Особенно часто звучали у Кусевицкого музыка Прокофьева, с которым дирижер поддерживал дружеские контакты с 1913. Одна за другой следовали премьеры «Скифской сюиты» (29.4.1921), Третьего фортепианного концерта (1922, впервые в Париже, солист — автор), Первого скрипичного концерта (1923, солист — М.Дарье), кантаты («Семеро их», 1924), Второй симфонии (1925). С успехом прошли выступления дирижера в Лондоне, Манчестере, Эдинбурге, Берлине, Риме, Мадриде, Лиссабоне, Барселоне. Кусевицкий не ограничивался только концертной эстрадой. В 1921 он принял участие в постановке опер Мусоргского «Борис Годунов» и «Хованщина» в «Grand-Opera», в сезоне 1922/23 дирижировал «Борисом Годуновым» в Барселоне, а в 1928 в «Grand-Opera» под управлением Кусевицкого состоялась премьера пятиактной оперы Прокофьева «Огненный ангел».
В 1924 Кусевицкий получил приглашение занять пост главного дирижера Бостонского симфонического оркестра (США). С приходом Кусевицкого мастерство этого коллектива стало быстро расти и вскоре Бостонский симфонический стал ведущим коллективом сначала Америки, а затем и всего мира. Выдающиеся художественные достижения оркестра в «эру Кусевицкого» объяснялись необычайной требовательностью русского дирижера к себе и окружающим, его профессиональным мастерством и особым организаторским талантом. Относясь с большим уважением к артистам, Кусевицкий вместе с тем был их подлинным воспитателем, чрезвычайно строгим и требовательным в вопросах исполнительского мастерства. Ему удалось создать исключительно спаянный коллектив, где каждый музыкант был соучастником в творчестве дирижера.
Переселившись на постоянное жительство в Америку, Кусевицкий не порывал связей с Европой. До 1930 продолжались ежегодные весенние концертные сезоны Кусевицкого в Париже, а в 1935 он дирижировал серией концертов с оркестром Би-Би-Си в лондонском Куин-холле.
Многочисленные записи в известной степени позволяют представить богатый художественный мир дирижера. Его отличают подлинныи художественный размах, отчетливость художественных намерений и их идеальное исполнительское воплощение, искренняя увлеченность, непосредственность и яркий темперамент в передаче характера музыкального произведения. Современники называли Кусевицкого «великим художником колорита»; его интерпретациям известных партитур свойственны живописность и блеск звучания, тембровое чутье, тончайшая отделка деталей, исключительная художественная интуиция и чувство меры в пластичных нетрадиционных изгибах звуковой материи, экспрессивность выражения и умение передать пульс своего времени. И, наконец, всюду характерная для русской школы кантилена как основа художественной выразительности. У Кусевицкого все пело, придавая звучанию Бостонского оркестра характерный неповторимый колорит. Кусевицкий по праву считался «чемпионом исполнения современной музыки». В России, наряду с программами, посвященными Скрябину, Рахманинову, Стравинскому, Прокофьеву, он широко исполнял произведения Дебюсси, Равеля, Рихарда Штрауса, Малера, Регера, Сибелиуса. Во Франции одновременно с сочинениями молодых французских композиторов он пропагандировал американскую музыку. В Америке, помимо симфоний Прокофьева и Шостаковича (премьера Седьмой симфонии — 1942; Девятой — 1946), Кусевицкий явился первым исполнителем «Симфонии псалмов» Стравинского, симфоний Онеггера и Русселя, «Турангалилы» Мессиана и многих сочинений американских авторов — С.Барбера, Л.Бернстайна, Э.Блоха, А.Копленда, В.Пистона, Х.Хансона, Р.Харриса, Э.Б.Хилла, У.Шумана и др. Подобно тому, как в России Кусевицкий помогал Прокофьему и Стравинскому, во Франции и в Америке он всячески стремился стимулировать творчество крупнейших музыкантов современности. Так, например, к 50-летию Бостонского симфонического оркестра, которое отмечалось в 1931, по специальному заказу Кусевицкого были созданы произведения Стравинского, Хиндемита, Онеггера, Прокофьева, Русселя, Равеля, Копленда, Гершвина. В 1942, вскоре после кончины жены, в ее память дирижер основал Музыкальную ассоциацию (издательство) и Фонд им. Кусевицкого. Благодаря Фонду Кусевицкого появились произведения Барбера, Бартока, Л.Берио, Бернстайна, Бриттена, Даллапикколы, Копленда, Кшенека, Менотти, Мессиана, Мийо, Ноно, Онеггера, Пуленка, Русселя, Стравинского, Фосса, Шёнберга, Шмитта и др. авторов.
Еще в России Кусевицкий проявил себя как крупный музыкально-общественный деятель и талантливый организатор. Само перечисление его начинаний может заставить усомниться в возможности осуществить все это силами одного человека. Причем каждое из этих начинаний оставило глубокий след в музыкальной культуре России, Франции, Соединенных Штатов. Особо следует подчеркнуть, что все идеи и планы, реализованные Кусевицким в течение жизни, зародились у него в России. Так, в 1911 Кусевицкий задумал основать в Москве Академию музыки. Но эту идею удалось осуществить лишь в США 30 лет спустя, Он основал Беркширский музыкальный центр, который стал своего рода музыкальной Меккой Америки. С 1938 постоянно проводится летний фестиваль в Тэнглвуде (графство Леннокс, шт. Массачусетс), куда съезжается до 100 тысяч человек. В 1940 Кусевицкий основал в Беркшире Тэнглвудскую школу подготовки к выступлениям, где вел со своим помощником, А.Коплендом, класс дирижирования. К работе были привлечены также Хиндемит, Онеггер, Мессиан, Даллапикколо, Б.Мартину. Для молодых музыкантов и, в особенности, для дирижеров занятия здесь стали неоценимой школой совершенствования своего мастерства (среди учеников Кусевицкого — Бернстайн и др.).
Вовремя 2-й мировой войны Кусевицкий возглавил сбор средств в помощь Красной армии, став председателем Комитета помощи России в войне, был президентом музыкальной секции Национального совета Американо-советской дружбы, а в 1946 занял пост председателя Американо-советского музыкального общества, в 1943 дирижер планировал приехать на гастроли во главе Бостонского оркестра в СССР, но помешали условия военного времени.
Отмечая заслуги Кусевицкого в музыкально-общественной деятельности Франции в 1920-24, французское правительство наградило его орденом Почетного легиона (1925). В США многие университеты присвоили ему почетное звание профессора (Брауна, 1926; Руджерса, 1937; Иельский, 1938; Ручестер, 1940; Вильямс-колледж, 1943; Бостонский, 1945); а Гарвардский (в 1929) и Принстонский (в 1947) университеты — почетную степень доктора искусств.
Неиссякаемость энергии Кусевицкого поражала многих близко общавшихся с ним музыкантов. В возрасте 70 лет (март 1945) он за 10 дней дал 9 концертов. Передав художественное руководство Бостонским оркестром Ш. Мюншу (1949), Кусевицкий в 1950 совершил большую гастрольную поездку в Рио-де-Жанейро, по городам Европы, а возвратившись в Америку, продолжал неоднократно выступать как дирижер. Знаменательно, что в своем последнем концерте в Сан-Франциско 26.2.1951 Кусевицкий дирижировал Четвертой симфонией Чайковского и Пятой Прокофьева, как бы прощаясь со своей далекой родиной.
Яркий портрет дирижера оставил близко общавшийся с ним русский виолончелист Г.Пятигорский: «Там, где пребывал Сергей Александрович Кусевицкий, законов не существовало. Все, что препятствовало выполнению его замыслов, сметалось с дороги и становилось бессильным перед его сокрушающей волей к созданию музыкальных монументов… Его энтузиазм и безошибочная интуиция прокладывали путь молодежи, ободряли опытных мастеров, нуждающихся в этом, воспламеняли публику, которая, в свою очередь, вдохновляла его к дальнейшему творчеству… Его видели в ярости и в нежном настроении, в порыве энтузиазма, счастливым, в слезах, но никто не видел его равнодушным. Все вокруг него казалось возвышенным и значительным, каждый его день превращался в праздник. Общение было для него постоянной, жгучей потребностью. Каждое исполнение — фактом исключительно важным. Он обладал магическим даром преображать даже пустяк в настоятельную необходимость, потому что в вопросах искусства для него пустяков не существовало».
В.Руденко.